Красное вино одуряющее пахло летом и черникой. Айдан Кусланд с сожалением отставил кубок и потянулся за перепелкой: упиться в хлам не хотелось, по крайней мере, в первый час совместной пьянки с Алистером. За здоровье лучшего друга и короля Ферелдена уже было выпито две бутылки, но запас хороших вин в королевском дворце был неиссякаемым. Алистер, несмотря на все новые и новые тосты во здравие, оставался таким же мрачным, как и час назад, когда ввалился в комнату к Айдану с корзиной вина в руках. Отказывать королю, особенно в этом, было бы кощунством, и Айдан решил не кощунствовать.

— Ты… ты чего такой… мрачный? — язык уже начал заплетаться, и эти четыре слова дались с трудом. Алистер махнул рукой и залпом допил вино.
— Дерьмо.
— Где? — пьяно уточнил Айдан, оглядываясь. Все таки Карст — отличный пес, но даже лучшие из лучших могут опростоволоситься. Алистер вновь махнул рукой и подпер голову кулаком.
— Дерьмо вокруг. В этом гребаном дворце, на этом гребаном престоле этого гребаного Ферелдена
— Позови золотарей, — Айдан стремительно трезвел, но все еще пытался шутить. Алистер не выдержал и грохнул кулаком по столу.
— Ты не понимаешь? Золотари не спасут, только виселицы. Против меня плетут заговор.
— Что?!
Айдан выпрямился и замотал головой. Последние крупицы винного куража растворились, как вчерашний день.
— Ты что, не мог и пары месяцев просидеть на троне, чтоб кому-то не отдавить яйца?
— Не зарывайся, я все еще король, — буркнул Алистер. — Как видишь, не всем понравилось лицезреть мою задницу на троне.
— А ты бы лицом чаще поворачивался, — парировал Айдан. — Откуда информация-то?
— От дя… эрла Эамона. Кстати, этим вином ты обязан именно ему.
Айдан картинно закатил глаза и произнес, гундося, как распоследний орлесианец: «Ах, Создатель, кто бы мог подумать, что столь прекрасное может зародиться в столь унылом». Своего он добился, Алистер наконец-то улыбнулся. Айдан рассмеялся следом, и следующий тост уже не напоминал заупокойную молитву.

— Так что там с заговором? — уточнил Айдан, воздав должное паштету. Алистер откинулся на спинку стула и вздохнул:
— Анора хочет меня убить.
Если бы Айдан не отставил кубок, он бы его уронил, а это было бы крайне непочтительно, особенно по отношению к вину.
— Анора? Ты уверен?
— Посуди сам. Отца ее мы убили…
— Он сам погиб, исполняя свой долг, — сказал Айдан. Алистер дернул плечом, призывая не перебивать.
— Отца убили, трон отобрали и заставили выйти замуж за бастарда, который еще и брат бывшего мужа. Мало приятного, не находишь?
— Погоди, — Айдан с силой прижал ладони к вискам, пытаясь удержать голову, готовую взорваться от обилия информации. — Ты это точно знаешь, или это сплетни между кухарками и поварами?
— Эрл мне сказал.
Все, гасите свет. То, что говорил эрл Эамон, сразу становилось священной истиной, равной откровениям самой Андрасте. Айдан предпринял попытку зайти с другого бока.
— А откуда это знает сам эрл?
— У него есть свои источники, которые он не спешит раскрывать во имя спасения их жизней, — высокопарно сказал Алистер, всем своим видом показывая, что больше разговоров на эту тему не будет.

Айдан растеряно откинулся в кресле и нашарил рукой голову Карста. Тот не преминул ее тут же обслюнявить и обсопеть, выражая чистую и искреннюю любовь к хозяину. Молчание затягивалось до неприличных размеров, но тут Алистер, видимо, решился.
— Ты же мой друг, верно?
Айдан тоскливо вздохнул. Почему всякий раз, когда коронованная особа начинает свою речь именно с этих слов, дальше становится только хуже?
— Конечно, Алистер. Я твой друг. Алистер порывисто встал и принялся наматывать круги по комнате. Айдан попытался за ним уследить, но бросил эту затею, так как голова немедленно начала болеть, а желудок подкатил к горлу.
— Я хочу попросить тебя… кое о чем. Есть сведения, что Анора не сама решилась на все это. У нее есть любовник…
— Бред.
Айдан не выдержал и тоже поднялся на ноги. Пол попытался встать на дыбы, но Айдан решил не обращать на него внимания.
— Посуди сам, как Анора может завести любовника? Она все время на виду. Одних придворных дам целое крыло, и все за ней следят. Да она даже чихнуть не может без того, чтобы это не стало известно всем и каждому!
— И все же, — Алистер подошел ближе. — Если женщина захочет, то найдет возможность изменить. А тут речь не просто о моей чести. Тут речь о моей жизни.
— Чего тебе от меня надо? — спросил Айдан, покоряясь неизбежному.
— Ты должен узнать, кто этот таинственный возлюбленный и что именно ему надо от Аноры и меня.
— Насчет Аноры скажу сразу. Трахнуть ее ему надо. Во всех позах, включая непотребство из Орлея. А насчет тебя… Хм, а ты не думал, что этот ее любовничек из Орлея? Тогда и тебя…
— Хватит, во имя Создателя! — Алистер не на шутку разозлился. Карст поднял голову и негромко зарычал. Мабари было плевать на регалии и титулы, для него хозяин был королем и Создателем в одном лице. — Успокой свое чудовище, я тебя убивать не буду. Хоть и хочется. Я прошу тебя, Айдан. Не как король подданного. Я прошу тебя, как своего первого и единственного друга. Пожалуйста. Узнай все, что можешь, если надо для дела, хоть сам с ней спи…
— Ты совсем умом тронулся? — рявкнул Айдан, с размаху садясь в кресло. — Зачем мне еще с ней и спать?!
— Извини, глупость сказал, — Алистер покаянно наклонил голову. — Но ты согласен?
— Задница Андрасте… — с грустью произнес Айдан, не решаясь встать. — Вот как знал, что не надо мне приезжать сюда…
Алистер мгновенно расцвел и кинулся наполнять кубки.
— За моего друга — самого святого человека! — с пафосом сказал он, протягивая Айдану вино.
— И самого глупого, — буркнул тот, делая глоток.


Зачем Айдану понадобилась библиотека в третьем часу ночи, он не знал. Вероятно, была какая-то причина, возможно, даже важная, но ее надежно прятали пять бутылок вина, выпитых в порыве дружбы. Айдан повис на косяке, пытаясь сфокусировать зрение: в комнате явно кто-то был и что-то искал. Судя по спине, девушка, но сейчас Айдан не был ни в чем уверен.

— Сдарня? — полувопросительно ляпнул он, откровенно пялясь на задницу, обтянутую голубым шелком. — Сдарня, вашкраста манит, как маяк кора. . бля… бли… корабли! Рзрешить-те узнать вашимя?
— Прошу прощения, сударь, но я не склонна к ночным беседам с пьяными мужчинами, — от этого голоса разило холодом, как от реки зимой. Айдан моргнул, протрезвел и повторно схватился за косяк.
— Ваше Величество! Припадаю к вашим ногам в надежде на прощение…
— Успокойтесь. Не сомневаюсь, что вино вам припасть даст, но вот подняться — нет. Всего доброго.
Анора прошла мимо него, держа в руках какую-то книгу и всем своим видом источая равнодушие. Айдан закрыл глаза и мысленно обозвал себя дураком. Не помогло. Все в замке знали, что королева склонна к бессоннице и предпочитает проводить ночи в библиотеке или в своем будуаре, нежели в спальне с мужем. За какими демонами его-то потащило в библиотеку?!

Тихо ругаясь сквозь зубы, Айдан вернулся в свою комнату и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Выспаться не дал Карст. Мабари неделикатно заскулил прямо в ухо, намекая, что если хозяин сейчас не встанет и не выведет бедного маленького песика на улицу, то этот бедный маленький песик либо напрудит посреди королевского дворца, либо навалит кучу. Айдан с тихим воем продрал глаза и сел в кровати. Карст, поскуливая, скребся в дверь и приплясывал задними лапами.
— Несчастье ты мохнатое… — простонал Айдан, открывая дверь и идя следом, чтобы, если что, быстро ликвидировать следы собачьего преступления. К счастью, мабари дотерпел до двора и теперь с блаженным выражением на морде поливал какое-то деревце. Айдан зевнул и потер глаза. Голова болела, тело ломило, а во рту настойчиво ощущался вкус грязных гномьих носков.
— Доброе утро, сударь.
— Ваше Величество!
Айдан лихорадочно обернулся и, как положено подданному, быстро опустился на колено. Да что же ему так не везет! То вчера… уже сегодня ночью в библиотеке чуть не предложил королеве переспать, то сейчас уже утром стоял к ней задом, демонстрируя мятые штаны и взлохмаченный затылок. Счастье, что не пристроился рядом с Карстом.
— Встаньте.
Айдан встал, одновременно пытаясь пригладить торчащие во все стороны волосы. Анора без улыбки глядела на него, зажав пальцем страницы книги.
— Ваше Величество, прошу меня простить. Я…
— Не волнуйтесь. Я с пониманием отношусь к тому, что друг моего дражайшего супруга несколько… волен в общении.
Карст наконец опустил лапу и с интересом потрусил к Аноре. Та без страха протянула псу руку. Карст внимательно обнюхал ее и неожиданно боднул головой, требуя немедленной ласки и восхищения.
— Замечательный пес, — голос королевы наконец-то потеплел на пару градусов, и Айдан решился вставить слово.
— Он любит, когда за ухом чешут.
— А кто же этого не любит? — философски спросила Анора, теребя собачьи уши. Карст повизгивал от счастья и был готов отдать всю свою собачью душу за ласку. В порыве собачьей любви мабари смахнул книгу с колен Аноры, и Айдан поспешил ее поднять, мимоходом глянув на строчки. Надо же, «Жизнеописание Мятежной Королевы». Что это, намек, или он готов искать черную кошку в темной кладовой?

Откашлявшись, Айдан решился на еще одну попытку объяснения, мысленно выругав себя за то, что не слушал учителя по изящной словесности:
— Ваше Величество, я прошу простить меня за неподобающее в вашем присутствии поведение. Мне одинаково стыдно за оба этих случая, и я лишь уповаю на ваше великодушие.
— У моего отца тоже был мабари. Была, — невпопад ответила Анора, почесывая под горлом у Карста. — Ее убили. Орлей.
— Я… — проклятие, что тут сказать? «Сожалею»? Анора пожала плечами, по-прежнему не глядя на него.
— Дело прошлое, но если бы вы знали, как я хотела собаку. А отец так и не смог завести новую. Никак.
— Хотите, я подарю вам щенка? — неожиданно выпалил Айдан и прикусил язык. Анора искоса глянула на него.
— Вы не представляете, как двояко можно истолковать вашу фразу. Особенно задавшись такой целью.
— Простите. Я… я никогда не любил уроки изящной словесности, я… никудышный из меня собеседник, извините.
— Айдан Кусланд, перестаньте, наконец, извиняться. А в то, что вы не владеете словесностью, я не поверю: вчера ваши комплименты были просто непревзойденными.
Айдан был готов провалиться под землю. Анора неожиданно убрала руки, и Карст обиженно скульнул, кладя голову ей на колени. Ее Величество рассеянно погладила собаку по голове, но мысли ее, судя по всему, были далеко.
— Вы приехали надолго?
— На м-м-м… месяц, — неуверенно сказал Айдан, пытаясь вспомнить, говорил ли об этом Алистер вчера.
— Что ж. Мы рады видеть вас, Герой Ферелдена. Вы наш гость и наш брат.
Анора легко поднялась со скамейки, разбив сердце Карсту, и пошла во дворец.
— Ваше Величество! Вы забыли книгу!
Айдан бросился следом, сжимая «Жизнеописание…» в руках. Анора на несколько секунд задержалась и обернулась к нему.
— Я уже прочла ее. Кстати, и вам советую. Очень… полезное чтение. О заговорах и предательстве тех, кому верил как самому себе.
Айдан остался стоять на месте, все больше чувствуя себя идиотом, а Анора скрылась во дворце.


— Алистер, я повторяю: не верю я, что Анора в чем-то замешана! Не верю! — Айдан с горящими глазами нависал над столом короля Ферелдена. Сам Алистер раздраженно глядел на своего друга снизу вверх и лишь упрямо мотал головой. — Может, осведомитель Эамона сам что-то напутал? Или был подкуплен? Не может она быть заговорщицей!
— Это же почему? — спросил Алистер, и Айдан резко заткнулся. Ну не говорить же, как в лучах восходящего солнца Анора из обычной женщины превратилась в неземное создание? Огромные голубые глаза, бледная кожа и светлые волосы, стянутые на затылке в две толстые косы… Такие не предают, не интригуют. Алистер по-своему расценил молчание друга. — Вот видишь, ты и сам не веришь. А если ты еще сомневаешься, то как тебе такая новость: мой завтрак был отравлен.
— Ч-что? — Айдан резко втянул воздух и сел. Благо кресло было рядом, а то и на пол бы грохнулся.
— Что слышал. Спас счастливый случай: после вчерашней пьянки у меня голова болела, и блевать хотелось даже от запаха. Вот я и послал служанку с завтраком куда подальше. Она, не будь дурой, решила съесть, чтоб добро не пропадало. Ну и… умерла.
— Проклятье.
Айдан вцепился в резные подлокотники, не зная, что и сказать. Ну не вязался образ Аноры с образом коварной отравительницы.
— Поэтому я прошу тебя, разузнай все, что можешь. Не хочешь лезть в это дерьмо сам — найми кого-нибудь, хотя сомневаюсь, что это поможет. Я уже обращался к человеку, который решает проблемы. Он согласился, и на следующее утро его нашли посреди Денерима со вспоротым брюхом.
— Проклятье!
Айдан несколько раз глубоко вздохнул, и уточнил:
— А ты не боишься найти меня в таком же виде?
— Боюсь, — согласился Алистер. — Но умереть я тоже боюсь. Айдан, я прошу тебя. Что угодно, лишь бы был повод убрать Анору из дворца.
— Так заточи ее башню, и дело с концом, — вяло буркнул Айдан, пытаясь отогнать две картины — огромные голубые глаза и вспоротое брюхо с розовыми петлями кишок, торчащими из красного разреза.
— Не могу, — с жалостью сказал Алистер. — Ее любят. Если я просто решу от нее избавиться, то начнется вторая гражданская война, а нам только этого сейчас и не хватало. А вот если будут доказательства, то народ встанет на мою сторону.

Айдан кивнул, но в голове была пустота. Самое простое — найти какую-то мелочь, прицепиться к ней и раздуть из нее заговор, но вся проблема была в том, что Айдан ненавидел искать всякие мелочи. К тому же, если молодой герой Ферелдена вдруг зачастит к королеве оного Ферелдена, то дворец просто лопнет от сплетен, и, еще чего доброго, его самого обвинят в наставлении рогов королю. Айдан поделился своими соображениями с Алистером, но тот, вопреки ожиданиям, не ужаснулся, а обрадовался.
— Это идея! Нет, ты не думай, — поспешил добавить Алистер, увидев на лице у друга недоумение, граничащее с ужасом. — С тобой ничего не будет. Просто если вдруг я застану вас в компрометирующей позе, я буду крайне огорчен предательством жены и друга. Настолько, что жену я отошлю в Гварен, а тебя… отдам тебе эрлинг Амарантайн! Там же и Башня Бдения, так что скучать не придется. Через пару месяцев мое сердце оттает, я прощу Анору, но ко двору она не вернется. А тебе пожалую какой-нибудь орден, мы помиримся, и в народе я останусь самым великодушным королем.
— Это полный бред. Абсолютный. Это… ты как себе представляешь? Я что, должен ввалиться в спальню королевы с членом наперевес и с воплем «Я вас всегда хотел!» запрыгнуть на нее? А ты случайно будешь проходить мимо?
— Айдан, ну ты же не девственник! Соблазни ее, очаруй, чтобы Анора сама на тебя вскочила!
Ну вот, отлично, одна бредовая идея за другой. Айдан выдохнул, мысленно сосчитал до десяти и осторожно начал:
— Алистер, я по-прежнему считаю, что твоя идея граничит с безумием. Я не собираюсь соблазнять твою законную супругу даже ради возможного спасения твоей жизни.
— Да. Я помню. Я просто… Нет, ну а ты как бы себя чувствовал, если б знал, что тебя хотят убить? И я уже молчу о том, что королевству нужен наследник. Законный наследник — и очень быстро, пока я еще могу его сделать. Но с Анорой… Лучше умереть. С ней был мой брат, ты понимаешь? Спать с Анорой — все равно что спать с Кайланом, причем на глазах у всего народа…
— Замолчи.

Айдан резко поднялся и вышел из королевского кабинета. Слышать такое было неприятно, хоть Айдан и понимал чувства Алистера. В детстве он ненавидел, когда ему отдавали игрушки Фергюса, хоть такое и случалось редко, а тут… Спать с женой своего сводного брата, которого убил собственный тесть, — да такого даже в худших балаганных выступлениях не увидишь. И вместе с этим у Айдана зародилось подозрение, что заговор, если и существовал, был направлен не против Алистера, а против самой Аноры.

Королеву Айдан нашел в дворцовом саду в окружении первых дам. Женщины галдели и благоухали, вызывая ассоциации то ли с птичьим двором, то ли с цветником. Айдан решил выбрать второе, потому что ни одна нормальная женщина не обрадуется сравнению с гусыней или курицей.
— На какой-то миг мне показалось, что я живым был поднят в Золотой Город, — со смехом произнес он, привлекая к себе внимание. Женщины притихли и принялись усиленно строить ему глазки. Айдан мысленно в очередной раз проклял свою внешность. Черноволосый и синеглазый, он мог бы считаться бастардом в семье Кусландов, если бы не какой-то двоюродный дядюшка по маминой линии, который был точно таким же. Правда, дядюшка отличался еще и своими любовными похождениями, гремевшими на всю страну, но Айдан пока что в этом успешно проигрывал. — Дамы, ваша красота достойна кисти лучшего художника и стихов великих поэтов, но я всего лишь военный человек…
— Сударь, помнится, вы утверждали, что прогуливали занятия по изящной словесности и являетесь никудышным кавалером, — раздался насмешливый голос, и Айдан быстро опустился на одно колено. — Врать нехорошо. Встаньте и подойдите.
— Ваше Величество…
Айдан приблизился к Аноре и с почтением поцеловал руку, пахнущую духами. Некстати вспомнилось, что именно эту руку Карст обслюнявил сегодня утром, и Айдан с трудом подавил неуместный здесь смешок. Судя по искоркам в глазах, Анора тоже об этом вспомнила.
— Как чувствует себя ваш пес?
— Ваше Ве…
— Айдан, вы остаетесь у нас на целый месяц, и я устану слушать постоянный официоз из ваших уст. Называйте меня просто по имени.
— Анора, мой пес был сражен вашей красотой и добротой, впрочем, как и все мужчины нашей страны.
Придворные дамы рассмеялись, будто кто-то опрокинул поднос с хрусталем. Анора улыбнулась краешком губ, но искорки из глаз пропали.
— Мой король…
Анора легко поднялась со скамейки и сделала реверанс. Придворные дамы повторили за ней, а Айдану только и оставалось, что поклониться.
— Я вижу, мой друг уже открыл охоту на первых красавиц Ферелдена, — со смехом произнес Алистер, безупречно выверенным жестом прикасаясь губами ко лбу Аноры.
— Что поделать, ведь Ферелденскую Звезду ты уже поймал!
Дамы вновь заученно рассмеялись, а Айдану захотелось послать все к демонам и уехать в Хайевер.


— Скажите, сударь, а у вас уже есть… дама сердца? — какая-то очередная дочка очередного банна не стала юлить, а пошла напролом. Ну что ж, каков вопрос, таков и ответ.
— Я был бы счастлив назвать вас таковой, но увы. Я уже обручен с войной. Я Серый Страж.
— Это так волнующе! — выдохнула девица и придвинулась ближе. Айдан с тоской уставился на выход из беседки. — Расскажите мне о вашем ордене!
Айдану захотелось взвыть не хуже Карста. Разве расскажешь такой о том, как приходилось рубить головы порождениям тьмы? Как вонь от распоротых кишок и дерьма заставляла дышать через рот, как глухо рычали оборотни, рвущие на части долийских эльфов? Как равнодушно отправил на смерть великого полководца, потому что понимал, что ему все равно не жить: вина и совесть травят не хуже яда.
— Это… долгая история. И очень мрачная. В такой вечер даме нужно читать стихи и петь песни, — наконец выдавил из себя Айдан. Девица восприняла это как знак и прижалась к его плечу полной грудью.
— Я могу петь, — мурлыкнула она в самое ухо, чуть коснувшись его губами. — А вы настройте свой инструмент… — Айдан почувствовал, как изящные женские пальчики весьма недвусмысленно опустились на его член.
Послать все к демонам, встать, сбежать из дворца куда угодно. Пусть Алистер сам расхлебывает свои заговоры и проблемы… Айдан закрыл глаза и усадил сговорчивую деву себе на колени. Та заученно застонала, но уже через пару минут притворство исчезло. Айдан только усмехнулся, услышав тихий гортанный стон и почувствовав, как ее бедра с силой сжали его.

Через полчаса девица — проклятье, как же ее имя? — вышла из беседки, слегка покачиваясь и улыбаясь, как кошка весной. Айдан выждал положенные пять минут и вышел следом, направляясь к фонтану. Холодная вода мгновенно привела его в чувство, но все равно было противно.
— Я вижу, вы и впрямь устроили охоту на моих придворных дам.
— Ваше Величество!
Айдан был готов утопиться в фонтане. В очередной раз он не заметил королеву Ферелдена. Это уже становилось навязчивым.
— Я же сказала, зовите меня по имени, — мягко упрекнула его Анора, подавая ему свой платок. Айдан машинально вытер им лицо и замер. Это было совсем нагло. Анора тихо рассмеялась.
— Вы правы. Вы действительно человек военный, хоть и принадлежите ко второму по знатности семейству. Не откажете своей королеве в прогулке?
Айдан подал ей руку, и они медленно пошли по саду. Этикет требовал развлечь даму подобающим разговором, но не считать же за таковой обвинения в заговоре?
— У меня есть проблема, Айдан. Кажется, на меня открыли охоту.
Айдан чудом не споткнулся и лишь безмолвно уставился на Анору. Та невесело усмехнулась.
— Подозреваю, я не первая, кто говорит такие слова. В последнее время меня не покидает чувство, что от меня хотят избавиться. Дочь предателя, дочь крестьянина, который вдруг выбился наверх благодаря дружбе с королем, не может управлять страной. Я боюсь, Айдан.
— Вы решили открыться мне? Почему? — горло враз пересохло, и голос получился каркающим, будто у ворона.
— Вы Серый Страж. Ваш долг обязывает вам держаться в стороне от всей этой грязи и травли. И потому я надеюсь на непредвзятость.
— Вы правы, я держусь в стороне от всего этого. И потому не могу ничего сказать, — Айдан сам себя возненавидел за эти слова. Анора только кивнула, не сбавляя шаг.
— Знаете, будь моя воля, я бы сама ушла. Отреклась от престола, уехала обратно в Гварен. Только в живых меня не оставят. Кому нужна королева, пусть и бывшая, за спиной? Мой муж меня ненавидит, мои придворные дамы источают сахар и презрение в равных пропорциях. А я… я устала.
Совесть взревела, как разбуженный посреди зимы медведь. Айдан торопливо вырвал руку и остановился. Анора непонимающе взглянула на него.
— Ваше Величество, извините, Анора, я сейчас. Только не уходите, я мигом!

Он действительно вернулся быстро, ведя рядом с собой мабари. Завидев королеву, Карст коротко взлаял и бросился к ней, как к родной, моментально забыв о хозяине.
— Хороший, хороший пес!
Анора тихо рассмеялась и присела на очередную скамейку. Карст, вертя задом, как ривейнская танцовщица, радостно лизал ей руки. Улучив момент, он проворно подпрыгнул и лизнул Анору в лицо.
— Ох, вот так кавалер, сразу с поцелуями лезет, — со смехом пожаловалась Анора. Айдан, тихо радуясь, подал ей платок. Свой. Пальцы соприкоснулись — случайно ли, намеренно, кто знает? Смех моментально затих. Карст жалобно заскулил и недоуменно взглянул Аноре вслед. Та уходила, почти бежала во дворец, а Айдан пытался выбросить из головы ее голубые глаза, исполненные тоски.

Кто сказал, что вино топит все горести и беды? Айдан злобно взглянул на ни в чем не повинную бутылку и щедро плеснул в свой кубок. Образ Аноры упорно не желал покидать его голову, мешая даже напиться. Эрл Эамон тот еще лис, он мог задурить Алистеру голову и убедить его, что во дворце зреет заговор. Алистер привык ему верить, вот и развесил уши и втянул в это дерьмо своего друга. Анора невиновна, он может поклясться в этом. Последние капли вина показались горькими, как настойка от головной боли, и Айдан отбросил бутылку. Карст, тихо лежавший возле двери, вдруг настороженно поднял морду и тихонько рыкнул. Айдан попытался встать, но ноги почему-то перестали слушаться. Комната резко наклонилась, потолок рванулся вперед и вверх, будто испуганная куропатка. Где-то далеко лаяла собака, а он пытался подняться на крышу форта Драккон чтобы добить Архидемона вместо Логейна.

— Не верь! Не верь! — истошно прорычал ему в лицо гарлок, всаживая в живот зазубренный меч.
— Не верю, — согласился Айдан, отрубая твари голову и стряхивая с меча гнилую кровь.
— Ты, главное, переспи с ней, — посоветовал Алистер, держа в руках кубок Посвящения. — А потом все решим.
Он собрал в кубок кровь гарлока и протянул его Айдану.
— Отныне ты Серый Страж, — раздался голос Дункана, и Алистер с улыбкой обернулся к нему, не обращая внимания на свернутую шею и торчавшие из плеча кости.
— Выпей, Айдан.
Он пил, и горечь на губах становилась все слаще, будто кровь порождения тьмы обращалась в вино.
— Айдан! Айдан! — женщина извивалась под ним, кричала его имя, царапала спину. Айдан с наслаждением входил в нее, постепенно наращивая темп. — Да! Да!
Женщина кончала, выгибаясь дугой и отворачивая лицо, так, что были видны только светлые волосы. Айдан застонал и вытащил член. Горячая сперма на бедрах женщины смешалась с текущей из его раны кровью и окрасила их в грязно-розовый цвет.
— Я устала… — грустные голубые глаза не вяжутся с похотливой улыбкой и умелыми руками. — Айдан!
— Айдан! Очнись, кретин! Не смей подыхать! Ты не для того Мор остановил, придурок, кусок дерьмоголового идиота!
— Алистер… — горло опять пересохло, а еще говорят, что вино помогает. — Я должен был убить Архидемона…
— Заткнись, или, клянусь Создателем, я тебя убью!
Айдан улыбнулся и провалился во тьму.


— Теперь ты убедился? Анора виновна, и только она! — Алистер раздраженно мерил шагами комнату. Айдан лежал на кровати и бездумно глядел в потолок. — Еще счастье, что эрл Эамон услышал, как твой пес лает, и решил проверить, все ли у тебя в порядке!
— Эамон здесь? — Айдан сам поморщился от того, как прозвучал его голос. Алистер кивнул.
— Здесь. Проклятье, я чуть не лишился своего друга!
— Одного яда мало, чтобы убить Серого Стража, — прошелестел Айдан, лихорадочно соображая. — А где Анора?
— Где-где. Хотел бы сказать, что на виселице, но нет. Пока что она в форте Дра…
— Нет!
Айдан подскочил в кровати и тут же рухнул обратно. Пол и потолок попытались поменяться местами, а желудок возомнил себя птицей, но через пару мгновений все успокоилось. Он вновь приподнялся в кровати.
— Алистер, ты не понимаешь. Анора невиновна, это…
— Ты бредишь. Я понимаю, это очень сложно — поверить, что эта горлинка убийца, но так бывает. Лежи и спи. Ты должен жить. Дыхание Создателя, как же я боялся за тебя!
А Алистер ведь действительно боялся. И боится. Айдан закусил губу и улыбнулся.
— Только… не делай ничего. Я хочу потом сам на нее посмотреть.
— Хорошо. Только спи!

Видимо, Создатель особенно чуток к мольбам умирающих, потому что Айдану ничего не снилось. Больше всего он боялся опять увидеть и услышать эти хриплые стоны и почувствовать во сне тепло чужого тела.

Через пару дней, когда пол и потолок в комнате перестали жить своей жизнью, Айдан рискнул и поднялся с постели. Голову немного кружило, но в целом ощущения были как после Посвящения. До форта он добрался быстро, хоть и пришлось нанимать экипаж: на своих двоих или верхом Айдан рисковал дотянуть до первого же поворота, на котором он бы бесславно грохнулся на землю.

Анора действительно сидела в камере. Не было изысканных платьев, драгоценных камней и тонкого запаха цветов. Была простая хламида и тюфяк на полу.
— Ты жив! — Анора вскочила с пола и рванулась к решетке, замерев на половине пути.
— Я жив, — согласился Айдан, чувствуя себя, однако, восставшим мертвецом.
— Вы считаете, что я виновна? — тихо спросила Анора, нервно теребя волосы. Ее обычная прическа сменилась на другую — толстую косу, небрежно переброшенную через плечо. Ну да, в тюрьме не до изысков и куаферов.
— Я считаю, что виновен кто угодно, но только не… ты.
Опальная королева взглянула на него, и Айдану захотелось упасть на колени перед решеткой и поцеловать подол ее платья. Пусть даже и тюремного.
— Я уведу тебя отсюда. Я уже сбегал из форта, ты помнишь? — он прижался к прутьям, едва касаясь ее губ своими.
— Помню. Я все помню. Не надо. Я виновна, я…
— Молчи. Молчи!
Проклятые прутья не дают обнять, и Айдан просто стиснул ее руку.
— Я тебя вытащу!
Анора тихо рассмеялась и осторожно провела кончиками пальцев по его щеке.


В Гварене пахнет солью и морем. Шум моря и свист ветра, крики чаек, голоса моряков — все это смешивается в один единственный напев. Гварен милостив, тем нет дворцов и придворных. Он простой и искренний, этот город. И он не любопытен. Никто не будет обращать внимания на светловолосую женщину в простом платье, выгуливающую щенка мабари вдоль берега. И тем более никто не обратит внимания на темноволосого мужчину, который изредка навещает ее и остается на ночь.

В Денериме считают, что бывшая королева Анора была убита при попытке сбежать из форта Драккон. Доказательства принес ближайший друг и соратник короля Алистера — Айдан Кусланд, Герой Ферелдена и Серый Страж. Окровавленное платье королевы-убийцы и отрезанная прядь ее волос убедили, что Анора мертва. Конечно, находились те, кто сомневался, что Анора Мак Тир мертва, но со временем их становилось все меньше.
А Гварен… Гварену нет дела до чьих-то секретов.